Форма входа
Николай Васильевич Пономаренко
Яков-Франц Фабр
Загадочный швейцарский негоциант Яков-Франц Андреевич Фабр стал, как это ни странно, побудительной причиной к основанию Николаева.
Кто же такой Яков Андреев сын Франц Фабр? Данных о нем очень мало, и объясняется это тем, что в годы революции в Екатеринославле сгорел семейный архив Фабров, а с ним вместе и история жизни Якова-Франца. Год его рождения до сих пор не установлен, но можно предположить, что на момент описываемых событий он был уже, что называется, в возрасте. Есть воспоминания Франсиско де Миранды – руководителя борьбы за независимость испанских колоний в Южной Америке. В 1786-87 годах судьба занесла его в Россию, и в чумном холодном Херсоне он принимал в своей карантинной лачуге чету Фабров. Вот как он описал это событие в своем дневнике:
« 14 декабря (1787 года – Н.П.). Из-за нестерпимого холода и снегопада мы целый день не выходили. Пообедали дома, в семейном кругу, а под вечер явились гости – местный негоциант, уроженец Женевы г-н Фабр с супругой. Он человек неотесанный, французского склада, а она молода и недурна собой, но малообразованна. Недавно с ними случилось крайне неприятное происшествие: находясь вместе с одним другом и матерью жены в загородной усадьбе, на некотором расстоянии отсюда, они внезапно подверглись нападению грабителей-казаков. Муж кинулся бежать и спрятался в амбаре (или на чердаке), бросив на произвол судьбы жену и остальных. Друг же, пытавшийся сопротивляться, был избит и ранен. Госпоже Фабр связали руки и ноги, и Бог знает, что еще с ней сделали, равно как и с матерью...».
Так мы выяснили, что Фабр был намного старше супруги, да еще и трусоват. Женился он уже в зрелом возрасте на немке по происхождению Марии Гроскрейц. Ее, как и всех обрусевших немок, назвали на русский манер Марией Федоровной. Свадьба состоялась 12 декабря 1784 года. Возможно, что это событие произошло в Херсоне, где у Фабра уже в то время была купеческая контора Фабр и Кº.
Самое раннее упоминание о Фабре датируется девятым марта 1783 года, когда он изъявил желание поселиться в Херсоне «с фамилиею своею и кампаниею». Выпросив у российского правительства полторы тысячи десятин земли в устье Ингула, он с чисто швейцарской основательностью принялся обустраивать приобретенное имение.
Однако вскоре столкнулся с русской безалаберностью и волокитой: чиновники никак не могли сделать документы на владение землей. 29 июля 1784 года Фабром была составлена челобитная на имя Екатерины Второй, в которой, в частности, говорилось: «Сего 1784 года отмежевана мне, по велению Его Светлости, <...> князя Григория Александровича Потемкина в Херсонском уезде при реках Буг и устье Ингула, под заведение плантация земли…». Он просил императрицу издать указ о выдаче ему межевых книг, ибо, как ни крути, а выходило, что владел землей Фабр незаконно, а, значит, и забрать ее могли в любое время, что и произошло несколько лет спустя. Челобитная была передана в Екатеринославское Наместническое Правление, после чего вопрос не решился еще в течение трех лет.
Почему же в течение столь длительного времени Фабру не давали документы на владение землей? Из указа Екатеринославского Наместнического Правления, состоящего из нескольких страниц, с перечислением дат, фамилий и должностей, выясняется, что комиссионный сбор за землю был уплачен своевременно, планы и межевые книги были составлены и снабжены гербовыми печатями, должностные лица поставили свои подписи в нужных местах. Но Фабр так ничего и не получил. Первого июня 1787 года Екатеринославский наместнический правитель Синельников издал рескрипт, в котором было сказано: «…князь Григорий Александрович Потемкин Таврический… изволит отведенную в 1783 году иностранцу Фабру землю принять в казенное ведомство и препоручить оную подполковнику и кавалеру Каспарову». Второго сентября того же года Екатеринославское Наместническое Правление постановило: из владений Фабра исключить отведенную ему землю и причислить ее к казенному ведомству, а планы и межевые книги уничтожить. Однако все, что было на даче Фабра, начиная от строений, и заканчивая пятью скирдами сена, было передано по описи подполковнику первобугского полка Каспореву.
Вопрос с компенсацией убытков Фабру был решен Потемкиным просто: денег купец не получил, зато был назначен директором Таврических садов в Судаке.
ОРДЕР
Правителю области Таврической Господину действительному статскому советнику и кавалеру Каховскому.
Директору садов Таврических Фабру со времени определения его в сие звание предписываю производить жалование по одной тысяче по двести рублей на год из доходов сей области.
Князь Потемкин Таврический.
Июня 25 дня 1787 года. Кременчуг.
Кстати, упоминаемый уже выше Миранда скептически отнесся к этому назначению: «Некий г-н Бэнкс, француз, коему поручено это дело, в нем не разбирается и потому наделал глупостей. Не думаю, чтобы тот, кто должен его сменить, – г-н Фабр, справился лучше».
Что это за должность, и почему она появилась? Как сообщает электронная газета «Крымские известия», в 
1784 году по инициативе Г.А.Потемкина появилась должность директора казенных садов в Крыму с местом жительства в Судаке. Первым директором был назначен французский винодел Иосиф Банк (Бэнкс), причем эту должность он выпросил себе сам: «Название мне носить не садовника, но директора садов и виноградников Судацких». Согласно заключенному договору, Банк должен был в пятилетний срок «привести в лучшее состояние и размножить различными виноградными лозами сад, или сады и виноградники, находящиеся в Крыму. В Судаке развести всякого рода деревья, какие только можно будет по тамошнему климату, как то: масличные, фиговые, сладких и горьких померанцев, разного роду цитронные, кедровые, бергамотные и другие…». Кроме этого, Банк должен был ежегодно высаживать «деревьев миндальных – 1000, шелковичных – 2000, персиковых – 500, ореховых – 200, завести фабрику или лабораторию для делания водки добротною против французской, также воды ландышной, разных ликеров, ратафий…». И жалованье ему было положено значительно большее, чем Фабру – две тысячи рублей в год. Неизвестно, что прилагалось Фабру к «зарплате», Банку же предоставили за счет казны квартиру в Судаке, дрова, пару лошадей, человека, бочку вина в год для стола.
Банка Потемкин уволил, но положение дел не изменилось. По-прежнему не хватало рабочих рук, так как татары массово уходили в Турцию. Для работы в садах и виноградниках привлекали солдат. Затем казенные сады решили сдавать частным лицам с условием сдачи половины урожая в казну.
Едва ли не единственное, что изменилось за время работы Фабра директором садов и виноградников, так это их количество – если у Банка их было шестьдесят, то при Фабре стало сто. К слову о казенных садах. Теперь уже мало кто помнит, но сад, заложенный Потемкиным в Витовке в честь Софии Витт, тоже считался казенным. И много лет спустя после окончания Великой Отечественной войны, во время которой, как говорят местные жители, румынские солдаты спилили в нем все деревья, вновь разбитый парк называли Казенным садом.
20 августа 1789 г. в селе Cуук-Су, тогда Феодосийского уезда Таврической губернии у супругов Фабр родился сын Андрей, впоследствии видный общественный деятель Екатеринославской губернии.
Еще через три года Яков-Франц переехал семьей в Симферополь, где и скончался в 1792 году.
Но вернемся в 1787-й год. Неизвестно, каких успехов мог бы достичь в своем хозяйстве Фабр, если бы не кровожадные разбойники. По одной версии татары из Коренихи (П.И.Сумароков), а по другой – казаки, напали однажды на дачу Фабра и разграбили ее. Жалоба Фабра дошла до Потемкина, тот спустил ее Фалееву и велел разобраться. Фалеев направил офицера выяснить обстоятельства разбоя на месте, а заодно и присмотреть, где удобно было бы поставить крепость, о строительстве которой еще 10 февраля 1784 года Екатерина II издала указ построить «…3) укрепление небольшое на устье реки Ингул к стороне Очаковского округа как для обеспечения жителей, так и ради прикрытия магазинов, которые во время войны с турками тут быть долженствуют…».
Оказалось, что земля, принадлежащая Фабру, идеально подходит для строительства не только крепости, но и весьма пригодна для закладки верфи. Вот и получилось, что, не разори разбойники имение купца Фабра, города Николаева могло бы и не быть. Об этом рассказал известный историк Аполлон Скальковский: «Еще в 1784 году приказано было построить крепость при впадении Ингула в Буг, но она почему-то построена не была. В 1787 году турки очаковского гарнизона, по преданию, разорили находившуюся на реке Буг, неподалеку от впадения в него р.Ингул, дачу иностранца Фабри; этот последний просил казну вознаградить его за убытки; для определения их был отправлен уже известным нам Фалеевым офицер, который донес ему, что возле Фабровой дачи есть место, удобное для верфи».
Больше о Якове Фабре ничего не известно. Его жена недолго печалилась после кончины супруга, и 14 июня 1793 года вышла замуж за подполковника Александра Степановича Таранова. Подробности ее жизни известны мало. Брак с Тарановым, видимо, оказался не долгим, Мария Федоровна оставила себе фамилию Фабр. Вскоре она уехала в Одессу, где и скончалась в 1843 году. Могила ее была разрушена «революционно настроенными массами», а имя надолго забыто.
Историки и краеведы больше интересуются Андреем Яковлевичем Фабром, занимавшим ряд высоких должностей в Екатеринославле, чем его родителями. Известный крымский историк Арсений Маркевич еще в 1930 году писал что «согласно общим слухам в Крыму, еще недавно выходило, что Фабр был сын Таранова… и в личностях обоих, и в их характерах, и в обстоятельствах жизни было много общего».
Но это уже история другого Фабра.
Откуда Витовка пошла?
Со временем незыблемые истины перестают казаться таковыми тем больше, чем больше углубляемся в суть вопроса. Так возникает сомнение. А стоит перепроверить какой-нибудь общеизвестный факт, как оказывается, что это миф, выдумка или просто заблуждение.
Сомнения в достоверности наших знаний о Витольд-Гаммани и Витовке возникли у меня много лет назад, когда я только начал собирать материалы по этим населенным пунктам. Сразу же бросилась в глаза масса нестыковок, но уверенность в том, что все мои предшественники, занимавшиеся этим вопросом до меня, правы априори, не давала моим сомнениям развиться до прямого неприятия. Его и сейчас нет, этого неприятия, как нет достаточных прямых научных оснований для этого, но многие косвенные факты дают повод для размышлений.
Первый вопрос, который я задаю себе: откуда мы знаем о поселении Витольд-Гаммани? Конечно же, от Григория Николаевича Ге. В «Историческом очерке столетнего существования Николаева при устье Ингула (1790–1890 гг.)» он пишет: «село Витольд-Гаммани, прозванное нашими сейчас – же Витовкою…». Но откуда об этом узнал сам Ге? В примечаниях к абзацу Григорий Николаевич ссылается на карту, которая называется «Границы Польши от Балты до реки Синя-Вода, обнимающия территорию Козаков Уманских и Запорожских…». Об этой кате поговорим ниже, а пока поищем сведения о Витовтовой бане в других работах других авторов.
Открываем «Історію міст і сіл Української РСР. Миколаївська область», изданную Институтом истории Академии наук УССР в 1971-м году. Страница 434, третий абзац: «Перша відома назва населеного пункту походила від імені литовського князя Вітовта, який під час походів на татар в кінці XIV століття побудував тут укріплення та заснував митницю для торгівлі з ними». Здесь уже есть ссылка на первоисточник: В.Г. Ляскоронский. Русские походы в степи в удельно – вечевое время и поход кн. Витовта на татар в 1399 году. СПб., 1907. стр. 99, 100. Уже лучше. Но только на первый взгляд потому, что ни на 99-й, ни на 100-й странице нет ни слова о том, что князь Витовт основал таможню неподалеку от слияния рек Южный Буг и Ингул. Нет ничего похожего и на других страницах от первой до последней.
Так откуда же мы знаем о Витольд-Гаммани на месте нынешнего Корабельного района? И что?
Вот что говорят путешественники. Литовский вельможа Михаил Литвин в своей книге «Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси» пишет: «…при переправе через Борисфен у Тавани; там и поныне сохранилось в целости каменное здание со сводами, которое и наши, и татары, и греки называют Витовтовою банею».
Другой мемуарист, Мартын Броневский, посетивший Крым в 1578 и 1579 г.г., в книге «Описание Татарии» сообщает следующее:
«Рекою Бугом или Гипанисом дойдем до самого Очакова; потом речками Трестенетом (Тростянец), Берсадою (Бершадь), Ольшанкою и Савранью (откуда степи Савранские получили название) до пасеки какого-то Онисия, незнатного русского, где растут очень высокие дубы. Далее виден на Буге каменный мост и баня, которая, как уверяют, была некогда построена великим и знаменитым полководцем Витолдом, воинственным князем литовским». Несколько путано, но можно понять, что речь идет о северных районах Николаевской области, а также о части Винницкой и Кировоградской областей.
Паломник Зосима в своих записках указывал, что еще в начале ХV века Буг неподалеку Брацлава пересекал великий купеческий путь из Киева в Белгород (на Днестре). Здесь была еще одна Витовтова баня.
Филипп Брун утверждал, что эта переправа через Буг позже стала известна как Витовтов брод. Как видно, указано несколько мест расположения Витовтовой бани. Следовательно, Витовтова баня – это сама таможня, в которой таможенник жил и собирал пошлину с купцов.
В.Г. Ляскоронский в своей книге говорит еще об одной Витовтовой бане: «…во времена Витовта на острове Хортица, за порогами, была устроена литовцами таможня для сбора пошлин с шедших через нее товаров, и что для охраны одного из важных пунктов переправы через реку Днепр Витовт построил замок при устье р. Псла (Псел), в местности, где ныне лежитг. Кременчуг».
Может быть Боплан упоминает о селении Витоль-Гаммани? Не упоминает: «Выше Семенова Рога, на Буге, находится Виноградна-Криныця – источник над обрывом, прекрасное и очень удобное место для поселения, как вследствие обилия леса, так и потому, что здесь можно было бы построить мельницы». Виноградна-Криныця, Виноградная Круча – это тоже не населенный пункт. Это название местности, которая очень удобна для поселения… Украинский историк начала 20-го века Федор Петрунь называет это место урочищем. И тут же, на карте, то ли подтверждая слова Боплана, то ли опровергая их, помещен значок: кружок с крестиком над ним (скорее похожим на полумесяц). Кто-то склонен трактовать его как православную церковь, оставшуюся еще со времен Девичьего монастыря. Но в условных обозначениях к карте это всего лишь Sloboda, Latine nova Colonia – Слобода, по-латыни новая колония. Как понимать это словосочетание? Наверное, так, как написал Боплан в своей книге: место, удобное для поселения. В перспективе. Хотя на некоторых более поздних картах этот значок обозначает мусульманское поселение, а кружок с крестиком над ним – христианское.
Это подтверждает и историк Д. И. Эварницкий в книге «Вольности запорожских козаков»: Ниже Андреева острова, на крутом возвышении берега реки, был живой родник воды, называвшийся Виноградной криницей, у Боплана переиначенной в Винарадна крица; это прекрасное место казалось Боплану весьма удобным для селения: здесь под рукой находился лес, из которjго можно бы устроить мельницы.
О
О Виноградной Кринице стоит поговорить подробнее, потому что это название встречается на многих картах 17 – 18 веков. По ним можно проследить историю заселения интересующего нас района.
А что, собственно говоря, представляет собой родник или источник Виноградная Криница? В районе бывшего Казенного сада (ныне Молодежный парк) есть небольшой мост над невзрачным ручейком. К ручью настолько привыкли, что никто уже не обращает на него внимания. А между тем еще несколько десятков лет назад это был пресноводный ручей, вытекающий из озерца в районе Причеповки. В результате хозяйственной деятельности ручей превратился в водоотвод из поливочного водоканала. Есть этот ручей на многих старинных картах. Не это ли пресловутая Виноградная Криница, о которой писал Боплан? В том месте, где ручей впадает в Бугский лиман, иногда обозначали поселение. Сейчас на этом месте стадион.
Итак, карта 1663 года с витиеватым названием «Tractus Borysthenis vulgo Dniepr et Niepr dicti, à Chortika ostro ad urbem Oczacow ubi in Pontum Euxinum». Далее карты будут указываться только по годам выпуска, чтобы не загромождать статью длинными названиями. Кому это интересно, могут подробнее ознакомиться с картами в проекте компании «Київстар» vkraina.com. Так вот, на этой карте обозначено поселение Winaradna Cricsa. Есть оно и на карте 1663 года. В 1674 году на очередной карте это уже просто источник, на карте 1675 – oppida – крепость, укрепление. 1680 год – поселение, 1681 – слобода. На карте Джакомо Кантелли 1684 года поселение отсутствует. Карта 1690 года – поселение, карта Черного моря и Козакии 1705 года – отсутствует. Нет ее и на карте 1707 года, а вот на картах 1720, 1740 и 1742 года есть как поселение. В 1745 году Виноградная Криница – это снова укрепление, а на карте Крыма 1767-1774 годов и на карте Южной Украины, изданной в Риме в 1780 году – снова есть Винарадна Крица. В чем же причина таких метаморфоз? На наш взгляд их несколько. Первая – картограф наносил на карту только то, что считал нужным и важным. Вторая причина – люди то заселяли то покидали насиженное место, спасаясь от набегов врагов.
Запорожские казаки считали эти земли исконно своими. Вот что писал думный дьяк Емельян Украинцев фельдмаршалу Федору Головину 3 августа 1705 года : «А что ко мне запорожцы о Границе // писали, и словесно говорили, и о том я к сиятельству твоему писал, и с тех их писем списки и допросные речи посланных моих послал, июня в 3 д., июля в 5 д., и Гетман и ковалер Иван Степанович говорил мне неодиножды, что на низу Днепра в Лиманах Днепровом, и Боговом, и в Богу, и на устьях рек Ингулов Великого и Малого, и в тамошних полях запорожские казаки и малоросийских городов жители добываютца солью и рыбою и зверем, и вывозят того немалым числом напродажу в малоросийские городы, и в Очаков, рыбу вялую и хоромной лес, и уголье, и дрова добывая по Богу, и по рекам, и в полевых гаях возят на продажу. И буде те добычи их Границею отойдут в турскую // сторону, и тем де учинитца малоросийскому народу обида, и будет от народа а наипаче от запорожцов за то негодование». Сезонные поселения казаков, возможно, и были нанесены на некоторые карты, в том числе и Виноградная Криница.
1709 год. Генерал-майор Г.С.Волконский преследует разбитого под Полтавой шведского короля Карла XII и украинского гетмана Ивана Мазепу. Донесение Волконского А.Д. Меншикову от 9 июля 1709 г.: «И я с командою своею поворотился назад, к Кременчюку, для того ...что у драгун провианту ничего нет и 5 дней хлеба не едали, а достать было невозможно, для того что от Кременчюка до Очакова деревень не было, все шли степью».
А вот более раннее описание наших земель. В 1584 году польский историк Александр Гвагнин издал во Франкфурте историко – статистическое описание Польши, где, в частности, сказано: "Ниже Черкасс и Канева нет более христианских поселений... До самого Очакова, укрепленного города в устьях Днепра, лежит пустынная, лишенная жителей степь…”
Так было ли поселение Витольд-Гаммани на месте нынешнего Корабельного района или его не было? Почему все остальные таможни назывались по-русски, а одна по-татарски? И почему годом ее основания считается 1399-й?
Действительно, почему? Кто и когда установил 1399 год годом основания Витольд – Гаммани? 1399-й год вошел в историю тем, что Витовт потерпел сокрушительное поражение от хана Темир – Кутлука. До основания ли таможен было ему в это время? Всю весну и лето шла подготовка к походу на татар, в августе состоялась битва, а тут как грибы после дождя стали расти Витовтовы бани. Выходит, и с датой основания нехорошо получается. Но ведь таможни появлялись, и это очевидно. Когда – другой вопрос. Ответ на него тоже прост – во время правления Витовта. А 1399-й год выбран потому, что это самое подходящее время – Витовт со своим войском вошел в междуречье Днепра и Буга. Единственным свидетельством основания Витовтовой бани является работа Ф.М.Шабульдо «Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского». В ней, в частности, сказано: «Летом 1398 года <литовские дружины> достигли побережья устья Днепра, на правом берегу которого по распоряжению Витовта была сооружена каменная крепость Тавань». А в Тавани как раз и находилась таможня с башней (баней). Теперь о том, почему везде Витовтовы бани, а у нас – Витольд-Гаммани.
Вариант ответа на этот вопрос можно найти у Ляскоронского: «Витовт старается обезопасить свои южные границы поселением на них татарских выходцев из Орды. Сначала идет заселение порубежных со степью земель на правой стороне Днепра, а затем уже и на левой. Особенное внимание было обращено Витовтом на слабые пункты по р.Южному Бугу и на места к востоку от означенной реки к Днепру».
Это мнение разделяет еще один украинский историк - Никандр Васильевич Молчановский (1858-1906): «…так как обширные степи между Днепром и Днестром были до поры до времени почти недоступны для русской колонизации, то Витовт стремился заселить их татарским же племенем, ему подручным, и таким образом создать с этой стороны инородческий оплот…». ("Очерки известий о подольской земле до 1434 г.", К., 1885).
Можем предположить, что Витовт основал таможню на территории нынешнего Корабельного района, заселил ее татарами, от которых и пошло название Витольд – Гаммани. Но это была не основная таможня, не государственного, так сказать, значения, а местного. Дело в том, что основной торговый путь из Крыма проходил по Днепру, пересекал остров Тавань близ современного Берислава в Херсонской области, далее снова вдоль Днепра до Звенигорода и Черкасс. Если надо было попасть на Подолье, возле Брацлава пересекали Южный Буг и еще одну таможню. Если купцы хотели избежать таможенного сбора, они делали большой крюк от основного пути. Один из таких обходных путей мог проходить вдоль Бугского лимана и реки Южный Буг, а чтобы налоги поступали сполна, настроили таможен еще и там.
Что же могло произойти дальше? После смерти Витовта таможни прекратили свое существование, а их персонал, 
скорее всего, разбежался. Здесь нет ничего удивительного, ибо земли между Днепром и Бугом снова отошли татарам, а их соплеменники, перешедшие в свое время на службу к Витовту, поспешили уехать подальше от мести своих бывших сородичей. До наших дней сохранилось название Витовтова балка в Корабельном районе. Возможно, Витовт пил там из источника, может, проезжал мимо, но время прошло, а название осталось. Возможно, что и местность возле балки называлась Витольд – Гаммани в память о существовавшем здесь некогда поселении. Радзивилловская карта 1613 года это подтверждает. На ней нет обозначения населенного пункта, есть только два слова: Balneum vitoldi.
Следующее предположение состоит в том, что таможни не было, а была пограничная застава с межевым знаком. Вот что писал казачий атаман Кость Гордиенко 27 июня 1705 думному дьяку и межевому комиссару Емельяну Украинцеву: «Преславной памяти антецессор королей Полских, кроль Витулт, тот несытому змию крови християнской в разширении его панства уста заградивши и збивши с охочим войском запорожским, которые в то время обреталися Кошем у Семенова Рогу у Бога, Старый Очаков, где теперь именуются Сто Могил и разорению до часу сего подавши постановил, укрепил и утвердил быть Границе турком землею по Сто Могил, о чем ежели велможность ваша изволите ведати, найдете пространно на подписи на камени, над Богом стоячим».
Так что же получается, триста с лишним лет до основания Николаева здесь никто и не жил? Наверное, какие – то селения время от времени возникали. Выше мы уже об этом говорили. Вот и Светлана Васильевна Бойчук, наш николаевский краевед, утверждает, что «опубликованная в 1998г. неизвестная карта Юга Российской империи до 1701г. (напечатана в Голландии) указывает название поселения в Корабельном районе города – Бинчарандакр. Название и судьба поселения – тайна и загадка в краеведении». Но что это за карта? Кто ее видел?
Русский историк Д.И. Багалей в своей работе «Колонизация Новороссийского края…» (Киев, 1889) характеризует наш край так: «В очаковской области до присоединения ее к России было четыре города <…>, около 150 сел, населенных татарами и молдаванами, и ханские слободы, заселенные беглыми малороссиянами и великорусами- раскольниками; но в момент опустения край опустел.
Есть, например, карта Риччи Занони, который во второй половине XVIII века прибыл в наши края для точного установления пограничных владений Польши и Турции со стороны Буга и низовьев Днепра. На ней примерно в районе современного Корабельного района четырехугольником отмечено поселение, рядом с которым есть надпись латинскими буквами Vitold – Hammami, а под ней – арабская вязь. Примечательно, что слово «баня» написано в турецком звучании – Хамами.
Есть в этой карте еще один любопытный момент. Я обратил внимание на то, что под некоторыми названиями имеется четырехугольник неправильной формы с точками на вершинах, обозначающий, судя по всему, поселение. Но некоторые из четырехугольников закрашены внутри, а некоторые нет. Отсюда я сделал вывод, что закрашенные четырехугольники – это населенные пункты, а не закрашенные - соответственно, не заселенные. Оказалось, это вовсе не поселение, а воинское укрепление или редут. По крайней мере, такой вывод можно сделать, ознакомившись с условными обозначениями на карте и их пояснением. Для чего он здесь был нужен, этот редут? Русские армии имели привычку ходить на штурм Очакова вдоль левого берега Южного Буга до Русской косы. Редут построили турки или татары то ли для наблюдения за передвижениями русской армии, то ли для их временной задержки на марше. И таких редутов вдоль Южного Буга было несколько. Скорее всего, после подписания Кючук – Кайнаджирского мирного договора в 1774 году турки ушли, оставив свои укрепления.
А строились они в начале 60-х годов XVIII века. Из чего это может следовать? 10 мая 1763 был издан документ, который назывался «Записка и выводы Коллегии иностранных дел по поводу действий крымской стороны о поселении возле р. Буг слободы». Речь в нем идет о том, что татарский хан самовольно, без разрешения российского правительства, построил слободу в районе рек Южный Буг, Синюха и Кодыма. Коллегия пришла к выводу, что хан действовал в рамках соглашений России с Портой, и прав российского государства не нарушал. Мало того, размещение слободы в этом районе признано полезным, так как находилась она на самой границе с Польшей, т.е., была как бы пограничной заставой. А если хан захотел заселить и другие районы на своей территории у Южного Буга, так это внутреннее дело Татарского ханства. Может быть, эти объекты и нанес на свою карту Риччи Зонони.
Карты Риччи Занони датированы 1767 и 1772 годами. В таком случае становится понятным, почему на более поздних картах, в частности, на «Генеральной карте Новороссийской губернии» 1779-го года Ивана Исленьева нет поселка Витольд – Гаммани: зачем наносить на карту место, в котором никто не живет. Именно на эту карту ссылался и Г.Е.Ге.
Теперь интересно поразмышлять о том, как появился топоним «Витовка». Для этого я отыскал современные поселения с таким названием, и вот что выяснил. Брянская область, Витовка – село образованное в конце XVII века. Согласно преданиям, получившее свое название благодаря кринице "Витовтов колодец", из которой пил литовский князь Витовт. Сохранились в Витовке развалины храма Покрова Богородицы, построенного графом К.Г. Разумовским в 1780 году в стиле раннего классицизма.
Еще одна Витовка - деревня в Дзержинском районе Минской области в 5 км от города Фаниполь. Название происходит от боярина Вита. Удивительно, но в нашем случае есть и князь Витовт и человек по фамилии Витт (Вит)!
Покойный ныне Анатолий Григорьевич Сацкий в своей статье «К возникновению топонима «Витовка» считал, что данный топоним произошел от имени польского графа Иосифа де Витте – бывшего каменец – подольского губернатора, перешедшего на русскую службу при Г.И.Потемкине. Косвенно эту версию подтверждают заметки князя Ивана Михайловича Долгорукого, но в несколько ином контексте: «Я сидел на самой той скамейке, на которой П....(Потемкин – Н.П.) сматривал рано поутру, как возят в сад щебень, песок, деревья, как все шевелится для прихоти его и ищет его благосклоннаго взора. Натура, думал я, все та же, но снят с нея наряд; душа сих мест удалилась в другия селения; — все мертво было около меня. Сад при нем назывался Витовской. В то время, как он убирал его, г-жа Вит кружила ему голову. О! я в том стою, умру с тем, что в жизни нашей то только время и можно счесть блаженным, в которое любовь сводит нас с ума!...» («Славны бубны за холмами 1810 года. Описание Богоявленского»). Князь имеет в виду роман князя Потемкина с гречанкой Софией Главани, в замужестве – Витт (Вит). Ее супруг, польский подданный, комендант Каменец - Подольска, с легкой руки Потемкина совершил головокружительную карьеру в России. Он получил титул графа, генеральский чин и должность коменданта Херсона в обмен на разрешение Софии сопровождать Потемкина в его поездках.
Не от Софии ли Витт (или Вит по тогдашнему написанию) пошла Витовка? Расстроенный расставанием с великолепным садом, князь Долгорукий в сердцах восклицает: «Отъехав с версту, я кинул еще взор на ветвистый орешник и на купол великолепной ванны. Витовка! место безподобных очарований! – если ты и ныне дивишь любопытных, что ж была ты тогда, как вельможа сыпал в тебя все свои сокровища? – конечно, рай земной»!
Отмечу, что князь Долгорукий посетил Богоявленск в 1810-м году. А Николай Левицкий еще больше превозносит значение Софии Витт: «Знаете ли вы историю Николаева? – писал он в «Украинском вестнике» в 1818 году. – «Он построен по повелению Князя Потемкина», – скажете вы, и вы ошиблись. Главной причиною тому, что родился и возрос, возрос и распустился сей цветок среди одичалой природы, женщина прелестная с прекраснейшей еще душою, с чувствительным сердцем, с тонким умом, словом, женщина - Гений умела привлечь сердце Гения-героя. Одно ея слово, и на диких берегах Ингула явился город, на месте бедных рыбачьих хижин огромные палаты Спасск и Богоявленск; одно ея слово, и волшебная рука искусства одела нагия скалы и песчаные холмы скромными рощицами и великолепными садами...».
К такому же выводу пришел и современный киевский писатель А. Л. Головцов: «С началом строительства Николаева вблизи него был заложен английский парк в честь Софии де Витт» ( Дом над парком. Гатчина 2012. стр.21).
Что же касается Софии Витт, то ее любовь к садам трансформировалась в знаменитый Софиевский парк, который заложил в ее честь ее новый супруг – граф Потоцкий.
Первое упоминание о Витовке встречается в одном из донесений Михаила Илларионовича Кутузова, который, как известно, принимал участие в русско – турецкой войне 1787 – 1794 года: «1788 года января 3. Вчерашнего числа после переходу неприятеля в устье Ингула, что было часа за три до вечера, переходила также его партия и в Витовку, то есть там, где осенью стоял Екатеринославский казачий полк». Более ранних упоминаний о Витовке пока не найдено. Однако не стоит упускать из вида еще некоторые моменты. На карте 1780 года поселение есть, это во-первых, а во-вторых 10 февраля 1784 года Екатерина II издала указ, в котором предписывала Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору князю Потемкину: «…3) укрепление небольшое на устье реки Ингул к стороне Очаковского округа как для обеспечения жителей, так и ради прикрытия магазинов, которые во время войны с турками тут быть долженствуют…». Видимо, первые поселенцы появились в эти годы, а уже позже Витовка стала деревней.
Если в конце 18-го века не было никакого поселения, то не было и церкви. Знатоки истории возразят: позвольте, а как же метрическая книга церкви Богоявления Господня 1773-го года? Неужели и ее нет? Есть, но вот выписка из Хронологико- исторического описания церквей епархии Херсонской: «Села Богоявленского, Богявления Господня, деревянная, Бобринецкого уезда. Начало ея неизвестно, а бытие с 1773 года доказывается метричною, при сей церкви находящейся, книгой. Церкви сей уже не находится, вместо ее построена в 1791 году другая деревянная». Ныне это село Радьковка Кировоградской области, а Витовка, и после Богоявленск, относились к Херсонскому уезду. Интересно, что в указанном выше описании церквей ни Витовка, ни Богоявленск не упоминаются вообще.
Следовательно, и церкви в Витовке не было. Косвенно это подтверждает и Татьяна Николаевна Губская: «…есть доказательства существования первой госпитальной церкви – в посаде Богоявленском – еще в 1788 году. И назывался тогда храм во имя святых Захария и Елизаветы» («Военное духовенство и священники Николаева»).
А вот как описывает Богоявленск в 1788 году немецкий доктор Эрнест Вильгельм Дримпельман: «Проехав почти полдороги, я увидел место, где находились помещения для больных и жил бригадир. Это место называлось “Богоявление” и состояло из 16 крытых тростником деревянных жилищ, устроенных наподобие госпиталей и из множества палаток и Татарских войлочных юрт. Сверх того, несколько жилищ были выкопаны в земле, едва выдавались из нея, но имели также своих обитателей». Была бы местность, которая называлась Витольд – Гаммани, обитаема, разве 16 тростниковых хат было бы в ней?
Теперь самое время выяснить, зачем Потемкину понадобилось переименовывать Витовку в Богоявленск, если церкви Богоявления Господня в ней не было? На мой взгляд, это связано с далеко идущими планами Потемкина. В селе Богоявленск должна была быть построена церковь Богоявления. Об этом пишет и Потемкин в одном из писем Фалееву: «Для строения монастыря в Спасском <…>, Соборой церкви в Николаеве и в Богоявленске, камень тесаный готовить. – Камень готовить и строить прежде церковь» (25 апреля 1790 года). Далее планировалось построить еще и монастырь, о чем свидетельствует запись в Хронологико- историческом описании церквей епархии Херсонской. Князь Потемкин-Таврический так писал к Амвросию, архиепископу Екатеринославскому 25 июля 1789 года: " В высочайшем Ея Императорскаго Величества мне рескрипте от 6 дня сего месяца, за собственноручным Ея Величества подписанием между прочим изображено: монастырь на Витовке, что близ устья Ингула, повелеваем устроить, под названием Спасо-Николаевскаго, присвояя ему степень бывшего Симонова монастыря, а архимандриту энкольпион и служение Киево-Печерской Лавры, но с зависимостью от архиепископа Екатеринославскаго, и в сие звание архимандрита, произвесть находящагося при армии игумена Моисея.
Воля сия Монархини, по случаю кончины князя Потемкина, не исполнилась, и на устье Ингула монастыря никогда не было».
Что же получается? Вся история нашего края до основания Николаева взята из карты Ричи Заннони? Из всего сказанного выше, можно сделать некоторые выводы.
1. Поселения Витольд-Гаммани не существовало, было воинское укрепление Витольд – Хамами. До 1767 года о нем нет никаких сведений.
2. На карте Боплана показано урочище Виноградная Криница с источником и значок, обозначающий слободу, т.е., новое поселение. Это значит, что примерно от смерти Витовта и до появления Боплана на месте будущей Витовки постоянных поселений не было. Скорей всего, их не было до 1774 года (дата тоже условная).
3. Кого имел в виду Г.Н.Ге, говоря о «наших», тут же назвавших Витольд-Гаммани Витовкой – тоже не известно. Может это казаки Екатеринославского полка, а может крестьяне капитана Филиппа Демского, которых он привез сюда, осваивать пожалованные ему земли. Но откуда взяты сведения об этом, тоже не известно.
Еще один момент. Витовтова баня обозначена на Радзивилловской карте 1613 года как Balneum vitoldi и на карте Ричи Заннони 1767-1772 годов (Vitold – Hammami). На всех остальных картах, включая и карту 1780 года и местность, и поселение на ней называется Винарадна Крица – Виноградная Криница. Впервые этот топоним встречается на карте Боплана 1650 года. Напрашивается вывод, что Ричи Заннони пользовался при составлении своей карты Радзивилловской картой, а все остальные составляли карты на основе карты Боплана.
Г.Н.Ге пользовался картой Ричи Зоннони, которая принадлежала действительному статскому советнику военно- морскому прокурору Николаева Арсению Ивановичу Косякову. А если бы у Косякова была карта 1790 года, на которой обозначена Виноградная Криница, как бы Ге пояснил происхождение названия Витовки?
И, наконец, то, поиску чего и посвящена эта статья. В 11-м томе Записок Одесского Общества Истории и Древностей за 1879-й год (за 10 лет до появления очерка, посвященном столетию образования Г.Н.Ге) помещены письма Иосифа де Рибаса начальнику канцелярии Потемкина Василию Степановичу Попову. В одном из них он пишет: «Я послал курьера к Князю (Потемкину – Н.П.) по направлению к Витовке, куда он должен приехать сегодня…». Примечательно не само письмо, а сноска с пояснением: «Витовка, что у города Николаева, заселенная графом Иосифом Виттом, переведенным из Польской службы в Русскую. Был прежде Каменец – Подольским комендантом». Известно о землях Витта под Херсоном, возможно, есть где-то документы, подтверждающие, что и Витовка принадлежала ему. Если деревня принадлежала Иосифу Витту, то это вовсе не значит, что там не могла часто бывать его жена, очаровательная графиня София Витт. Возможно, именно в ее честь и была названа Витовка.
(Записки Одесского Общества Истории и Древностей, 1879-й год, том 11, страница 402).
На этом и остановимся. Или начнем поиск более достоверных источников, проливающих свет на происхождение как Витольд-Гаммани, так и Витовки.
.