Форма входа
Александр Николаевич Петров
(1880-1946?)
Совсем недавно по счастливой случайности в г. Николаеве коллекционером А.С.Криницким был найден архив семьи Петровых-Тверитиновых. Десятилетиями пылились на чердаке старого дома документы, письма, фотографии и рукописи стихов, более 300, своего рода исповедальный дневник любящей и чистой души. Стихотворная летопись длиною в человеческую жизнь — с 1896 по 1957 год.
Поисково-краеведческая группа, созданная из волонтеров Николаевского областного благотворительного фонда «Индиго», работников краеведческого музея и областной библиотеки для юношества, в кратчайшие сроки, проделав большую исследовательскую работу, смогла презентовать общественности г. Николаева новое для нынешнего поколения горожан имя Александра Николаевича Петрова — nочетного гражданина Санкт-Петербургской губернии, врача, поэта, замечательного человека.
Александр Николаевич Петров родился 14 апреля 1880 года (ст. стиля) В Санкт-Петербурге, на обводном канале в доме фабрики резиновой мануфактуры. Отец его, Николай Нефёдович, проработал на этой фабрике 40 лет.
В 1908 году Александр Петров закончил Императорскую медицинскую академию, и его сразу зачислили в 131 пехотный резервный полк младшим врачом. Через два месяца его перевели служить на флот. Александр Николаевич поступает на должность судового врача на транспорт «Описной». Потом будут транспорт «Николаев», учебное судно «Петр Великий», линкор «Андрей Первозванный».
Стихи Александр Петров начал писать с детства. С 1900 по 1910 год его стихи печатались в питерской газете «Кронштадский Вестник». Редактором этой газеты был генерал-майор Евгений Павлович Тверитинов. Возможно, там, в редакции, Александр и познакомился со своей будущей женой Ольгой — дочерью Е. П. Тверитинова. Венчание Александра и Ольги состоялось 28 января 1904года (ст. стиля) в Ораниенбауме. Супругам Петровым суждено было прожить свыше 53-х совместных лет.
Но не только любовь к Родине, к женщине озарила жизненный путь поэта. Была у него в жизни еще одна достойная уважения страсть. Это — верность избранной профессии, медицине. За время войны ему не раз приходилось проявлять мужество и отвагу, за что он был награжден тремя орденами: Святого Станислава Ш степени с мечами; Святого Станислава II степени с мечами; Святой Анны III степени с мечами и бантом.
Наступил 1917 год. Февральскую революцию Петров встретил с ликованием. Но эйфория длилась недолго. События развивались совсем не так, как мечталось. Вместо свободы и демократии в стране началась анархия. Октябрьская революция застала Петрова на фронте, на судне «Усть-Нарва», где он находился в должности флагманского врача.
В начале 1918 года, когда разгул бандитизма и грабежей достиг угрожающих масштабов, петербуржец, доктор медицины, бывший надворный советник Александр Николаевич Петров переезжает вместе с семьей из Петрограда в Николаев. У него не было родственников и даже знакомых на юге. Семейная легенда гласит, что о Николаеве он слышал от адмирала Степана Осиповича Макарова. К тому же, в то время Николаев был глубокой провинцией, где семья Петровых надеялась переждать смутные времена. В октябре 1918 года они купили дом у крестьянина Николая Леонидовича Пантина за 25 тыс. рублей по адресу Одесская, 70. В настоящее время адрес этого дома: ул.Потемкинская, 184. Дом сохранился до сих пор. Он ничем не примечателен среди других домов квартала.
В 1920 году Петров заведовал холерным отделением в областной больнице. Это были тяжелые времена. Шла гражданская война, в стране была разруха, голод, эпидемии тифа и холеры.
В 1924 году А.Н. Петров решил уволиться с государственной службы и заняться частной практикой. Остались очевидцы, которые помнят Петрова как врача «от Бога». К счастью, его не трогали ни ЧК, ни ГПУ. Хотя в семье не обходилось без проблем. Младшая дочь Татьяна (ее звали дома Тата) была инвалидом. Горе случилось еще в 1916 году, когда Александр Николаевич был на фронте. Какой-то врач оказал неквалифицированную помощь, и девочка навсегда осталась инвалидом. У нее был перелом голени правой ноги, который не срастался и приносил девочке постоянные страдания. В мае 1921 года она умирает.
Через несколько месяцев после смерти дочери у семейной четы Петровых родился сын Николай (Ники). У них в семье была такая традиция — давать всем что-то вроде семейного прозвища. Жена Ольга — Ока, старшая дочь Кира — Кика.
Большинство стихотворений раннего периода, а также стихотворения, которые Александр Николаевич написал в период своего творческого подъема, сохранились благодаря тому, что были записаны в одну «общую» тетрадь. Последнее стихотворение в ней датируется июнем 1926 года. По неизвестной причине записи в тетради прекратились, хотя в ней оставалось еще много листов. В дальнейшем А. Петров записывал свои стихи на отдельных листах, что не способствовало их сохранности. В период с 1926 года по 1940 год сохранилось всего четыре стихотворения.
Когда началась Великая Отечественная война, Александр Петров пишет серию стихов антифашистской направленности. Он выражает уверенность в том, что его народ и армия непобедимы.
Военные годы не обошли бедой и семью Петровых. Сын Николай, студент-архитектор Московского университета, летом 1941 года находился на каникулах у родителей. Началась мобилизация на фронт. Немцы вплотную подходят к Николаеву, и родители чуть ли не последним эшелоном отправляют сына в Москву. Но поезд, в котором ехал младший Петров, разбомбили фашисты. Николая отпустили только благодаря его знанию немецкого, приняв за немца-колониста. Но дома его поджидала другая беда. У Николая был знакомый, который втерся в доверие к немцам. И когда те посетовали, что у них нет переводчика, с готовностью доложил, что знает человека, владеющего немецким в совершенстве. Отказаться от должности переводчика Николаю было невозможно, так как его немедленно бы расстреляли. Но, когда советские войска освободили Николаев, этот же «друг» с готовностью донес на Николая, чтобы выслужиться при новой власти. Отец пытался помочь сыну, но всё напрасно. Из десяти лет сталинских лагерей Николай отсидел девять, попав под амнистию после смерти Сталина. В дальнеишем закончил МГУ и работал в Николаеве архитектором.
Александр Николаевич и Ольга Евгеньевна дождались сына из лагерей, умерли от обычных болезней, которые всю жизнь лечил доктор Петров. Похоронены на Николаевском старом кладбище рядом с любимой дочкой Танечкой.
Семейные архивы Петровых найдены совсем недавно. Поисково-исследовательская работа только начата. Еще слишком много «белых пятен» в саге о семье Петровых-Тверитиновых. Еще на многие вопросы предстоит получить ответы.
От имени поисково-краеведческой группы
Иванова Наталья Викторовна,
директор Николаевской областной библиотеки для юношества
Тишь да тишь, когда же бури?
Хоть бы грянул в небе гром!..
Нет нигде конца лазури,
Море мертвое кругом.
Гложет грудь тоска-кручина,
дух томится тишиной.
Скоро ль водная пучина
Забушует подо мной?
Где вы, ветры? Парус, снасти
Так бессильны и смешны.
Нахожусь я весь во власти
Этой душной тишины.
Жду я ветра, непогоды
Средь безмолвной тишины.
Много, много здесь свободы
Но как душно без грозы!
1902 г.
* * *
Проходят тучки стороною.
В груди моей такая тишь...
Как белый ангел, предо мною
Ты в белом платьице стоишь.
Зажглась опять душа поэта,-
Горит она святым огнем.
И Сколько внутреннего света
Я вижу в личике твоем!
Ты в сердце мне любовь вдохнула:
Я вновь почуял два крыла...
А ты к груди моей прильнула
И ручкой шею обняла.
Читаю прошлого страницы:
Лишь ты одна везде, во всем...
О, будем счастливы, как птицы,
И вместе песню допоем!
8 августа 1910 г.
* * *
Поэт любви и грусти затаенной,
Поэт мечты, и солнца, и цветов, -
Я шлю тебе, прелестной и влюбленной,
Моей души созвучья нежных слов.
Я шлю тебе моих мечтаний розы
И всю любовь в благоуханье их.
Пускай твой слух мои лелеют грезы,
Царица дум и образов моих!
В тебе одной источник наслаждений;
Где ты - там храм и праздник красоты,
А я, твой жрец, в порыве вдохновений
Несу тебе бессмертные цветы!
19 августа 1916 г. Гельсингфорс
* * *
Не ищу разгадки в отдаленье:
Жизни путь теряется во мгле.
Я в своем возвышенном стремленье
Только гость недолгий на земле.
Сколько здесь пробуду, я не знаю:
Может дни, а, может быть, года;
Но всегда я тех благословляю,
Чьей любовью призван я сюда.
Тех, кто дал мне первое дыханье,
Жизнь мою пред Господом зажег;
Их любовь и к светлому призванье
Я, как сын достойный их, сберег.
И, когда земное совершится,
Не умрут души моей мечты.
Кто-нибудь придет, как я, молиться
В этот храм любви и красоты
12 мая 1917г.
* * *
Романс
Как светлый сон, прошла моя любовь,
Еще одно исчезло сновиденье.
Мне жаль того, что не вернется вновь...
Вот почему так тяжко пробужденье!
Как будто вихрь пронесся надо мной
И смял меня рукой своей жестокой...
Вы были мне и близкой, и родной,
Но стали вновь чужою и далекой!
4 ноября 1917г.
* * *
Нет ярких снов, нет прежней детской веры;
Исчез, как дым, далекий мир чудес.
Волнуют ум лжецы и лицемеры...
Когда б Христос в сердцах людей воскрес!
Бредем на свет, куда? - не знаем сами'
Кругом тайги непроходимый лес.
Вся жизнь полна иными чудесами...
Когда б Христос воистину воскрес!
16 апреля 1917 г.
* * *
Романс
Проходят дни, как волны за волнами;
Наш теплый юг за горизонтом дней.
Пусть всё умрёт, что было между нами:
Такая жизнь – чем дальше, тем трудней.
Моя душа еще полна печалью,
Ещё мне жаль несбыточной мечты…
Мираж любви уже измерен далью,
В пустыне чувств не могут жить цветы!
2 Ноября 1917 г.
* * *
Распни Его, распни!
Он шел в Ерусалим, чтоб встретить дни печали.
Чтоб кровью искупить великий мира грех...
Склонились все пред Ним и, как царя, встречали
"Благословен Грядый!" - восторженно кричали,
И были радостью полны сердца у всех.
"Я миру свет" - над ними про звучала
Святая истина, - не вняли ей они;
И надругалися. Любовь же всё прощала...
Толпа безумная неистово кричала:
"Смерть, смерть Ему! Распни Его, распни!"
* * *
Расточал я тебе поцелуи свои,
Согревал твою душу дыханьем тепла.
Оттого ты под шепот и сказки любви,
Как тепличный цветок, предо мной расцвела.
Я смотрю на тебя и дивлюсь красоте,
И хочу, чтоб ты вечно такою была,
Чтоб, поверив любви и моей чистоте,
Ты уйти от меня никогда не могла!
15 Февраля 1918 г.
* * *
В дни анархии
В осенний сон погружены поля.
На них опять я вижу след кровавый...
Погибнешь ты, великая земля,
Тебя в беду толкает бес лукавый.
Косматый зверь во образе вождя,
Ведет толпу безумцев за собою,
И, ничего святого не щадя,
Он их зовет к насилью и разбою.
Растет в стране анархии разгул...
Косматый зверь упиться кровью хочет.
Под рев толпы и орудийный гул
Средь мертвых тел злорадно он хохочет.
Отчизна-мать, страшна твоя судьба.
Напрасно ты от гнева хмуришь брови.
От палача, вчерашнего раба,
Ты изойдешь в потоках братской крови.
Еще не раз пойдет на брата брат,
Обезумев в войне междоусобной.
И будет вновь, и хуже во сто крат,
Чем в эти дни тебе от силы злобной.
Костер вражды на много лет зажжен;
В его огне - и смерть, и разрушенье.
Под плачь детей и оскорбленных жен
К тебе придут позор и униженье!
31 октября 1917 г.